1989 Год

15 февраля последнее подразделение 40-й Армии и с ним командующий армией генерал-полковник Б. В. Громов покинуло Афганистан, а гражданская война продолжалась. При этом мод-жахеды перехватили инициативу. Заверения президента Наджибуллы на митинге в Кабуле, что афганская армия в состоянии защитить свое отечество, не оправдали себя. Вывод частей 40-й Армии в январе-феврале продолжался строго по плану.

1.02.89. Кандагар Обстановка в районе аэродрома обострилась до крайности. Из радиоперехватов стало известно, что руководители отрядов оппозиции просят срочно прислать им минометы и боеприпасы. Было решено нанести несколько бомбо-штурмовых ударов по скоплениям мятежников. После этого обстрелы базы прекратились. Радиостанция мятежников в эфир больше не выходила. Ночью на северной окраине аэродрома произошло два подрыва. Это подорвались на минном поле двое диверсантов, пытавшихся пробраться к самолетам. Чтобы повысить безопасность посадки самолетов, на точки дальнего и ближнего приводов направлены группы разведчиков. Резко испортилась погода. Дождь, низкая облачность, потом разразилась пыльная буря. Полеты пришлось временно прекратить .

2.02.89. Кушка Первая колонна в количестве 214 человек пересекла Государственную границу СССР через КПП «Кушка». Возле пограничного шлагбаума колонну встречали представители штаба Туркестанского военного округа генерал-майор Леонтий Робул и политработник Александр Шилов. Командиром колонны был подполковник А.Мишин, его заместителем по политической части майор С. Башкиров.

3.02.89. Кандагар Неожиданно для афганцев (имелись все основания полагать, что среди них имеются осведомители отрядов оппозиции) разведчики шестью Ан-12 улетели в Шинданд. Предосторожности оказались не напрасными: последний самолет заканчивал погрузку, когда начался сильнейший обстрел аэродрома. Таким образом, операция «Воздушный мост» была успешно завершена. Кандагарский гарнизон афганской армии получил от нас все необходимое, чтобы дать достойный отпор отрядам вооруженной оппозиции. В том, что последние на какое-то время отказались от планов захвата города, большая заслуга советских авиаторов и разведчиков, всех, кто организовал обеспечение правительственных войск необходимым военным имуществом. Воины-разведчики подразделения, которым командовали офицеры Н. Мауренко и В.Воронин, стали последними советскими воинами, покинувшими юг Афганистана.

4.02.89. Ашхабад Состоялось совещание у начальника политотдела спецчастей Ашхабадского гарнизона подполковника Владимира Наталича. Здесь обсуждался вопрос готовности столицы Туркмении к тому, что часть военнослужащих, вышедших из Афганистана, будет добираться домой именно через этот город. В работе совещания принимали участие: комендант железнодорожного участка подполковник Виталий Жохов, представитель службы ВОСО на воздушных трассах Туркменского управления Гражданской авиации майор Александр Нестеркин, комендант гарнизона полковник Геннадий Пятин, начальник Военторга подполковник Анатолий Сидоренко.

6.02.89. КПП «Кушка» При досмотре колонны, которая готовилась к пересечению границы, ефрейтор Сергей Камагин в автомобиле «Урал» обнаружил тайник с опиумом-сырцом; в закладке было 980 граммов, что по оценке кушкинской таможни на «черном рынке» стоило до 80 тыс. тогдашних полновесных рублей. Воин-пограничник представлен к медали «За боевые заслуги».

8.02.89. КПП «Кушка» С очередной колонной границу пересекла группа журналистов американской телекомпании «Эн-би-си». Во время досмотра у одного из них, оператора Энтони Купера, обнаружена и изъята незадекларированная крупная сумма советских денег.

8.02.89. Севернее Герата Кто бывал в Герате, хорошо знает это место. Дорога, ведущая из города на север, выписывает большую дугу и втягивается в горы. Здесь же от нее отходит «бетонка», которая ведет на запад, к кишлаку Кизил-Ислам на иранской границе. Над этой развилкой высоко на склоне горы стояла сторожевая застава, усиленная артиллерией. В период вывода наших войск ею командовал капитан А. Листовский. Эта «точка» была известна тем, что чаще всех в округе подвергалась обстрелам. Занимая господствующую высоту, эти несколько орудий были душманам как кость в горле. Был случай, когда именно по ней иностранные военные специалисты осуществляли показательные стрельбы, обучая моджахедов. После этого иностранные голоса громко раструбили по всему свету, что на заставе погибло 6 советских воинов. Узнав об этом, офицер Листовский был взбешен – в его подразделении вообще не было никаких потерь, даже раненых. В это утро на дороге, прямо под расположенной высоко на горе «точкой», остановилась колонна. Так было принято: перед началом сложного горного участка трассы подразделения собирались вместе, в последний раз проверяли машины. Вели колонну офицеры А. Сафронов и В. Велейщиков. Уже начали поступать доклады о готовности подразделений к дальнейшему маршу, когда вокруг начали рваться снаряды и мины. По существующим правилам, в подобном случае необходимо срочно уводить колонну из-под обстрела. Так поступили и теперь. Но тут выяснилось, что оказался отцепленным один из прицепов. К машине бросились офицеры А. Турлаков и С. Горощенко. Под их руководством солдаты набросили «галстук» прицепа на фаркоп тягача. Колонна ушла без потерь. Душманы перенесли огонь на батарею, которая в это время уже изготовилась к стрельбе по «непримиримым». Первым же разрывом был ранен капитан А. Листовский. Санинструктор наскоро перевязал ему обе ноги и руку, и офицер продолжил руководить огнем батареи. В результате было уничтожено две пусковые ракетные установки в районе кишлака Сайном.

11.01.89. КПП «Кушка» Утром у пограничного столба встретились и крепко обнялись два генерала. Так случилось, что 9 с небольшим лет назад они прощались у этого же столба. Оба стояли тут со своими дивизиями в готовности вести подчиненных на юг, в Афганистан. Однако приказ на выдвижение получила только одна, 5-я гвардейская. Вторая, 58-я мотострелковая, вернулась в пункт постоянной дислокации, в город Кизыл-Арват. И вот два бывших комдива встретились вновь, на том же месте. Один из них, генерал-полковник Юрий Шаталин, был в ту пору начальником Внутренних войск СССР, второй, генерал-майор Леонтий Робул, являлся начальником оперативной группы, обеспечивавшей вывод войск на западном направлении, заместителем Командующего округом по Гражданской обороне. («Сфотографируй нас, корреспондент!» – попросил генерал Шаталин. А у меня к этому времени уже закончилась пленка... Какой исторический кадр не состоялся!..)

Колонна, которую привели подполковник А. Сафронов и политработник В. Велейщиков, входила в город. И вдруг могучий рев двигателей пронзил женский крик: – Сережа! Механик-водитель боевой машины рядовой Сергей Захаров увидел свою мать, которая счастливо, сквозь слезы, улыбаясь, стояла на обочине. Машина чуть вильнула... – Что случилось? – кто-то хлопнул солдата по плечу. – Мама... – Вылезай! Прямо на ходу за рычаги управления сел другой воин. А Сергей Захаров пробежал по броне и спрыгнул на землю. Через мгновение мать и сын уже стояли обнявшись. Без сомнения, в другое время за подобные художества солдатам выдали бы, как говорится, на орехи. Однако тут командиры сделали вид, что ничего не заметили. Мать!

14.02.89. Кушка Для освещения заключительного этапа вывода войск сюда прибыла группа журналистов.

15.02.89. КПП «Кушка» В этот день в Кушке вдруг повалил сильный снег. Тяжелые крупные хлопья при резком пронизывающем ветре заметно ослабили торжественность встречи. По той же причине практически никогда не показывают документальные кадры с западного направления вывода войск из Афганистана – снег попросту залепил объективы кинокамер. Ровно в 10 часов на мосту через речку Кушка появилась первая боевая машина. Украшенные флагами и транспарантами, с грамотами афганского правительства на лобовых стеклах, БМП и автомобили, БТР и другая техника сигналами клаксонов приветствовали четыре огромные буквы на склоне горы – «СССР». Это шли подразделения разведчиков. Те самые, которые совсем недавно последними покинули Кандагар. Возглавляли колонну офицеры Н. Мауренко и С. Шебеко. В 10.20 (8.20 по московскому времени) прозвучал доклад генерал-майору Леонтию Робулу: – Советские войска с западной части территории Республики Афганистан выведены полностью. Первый заместитель командующего армией генерал-майор Пищев. Журналисты окружили вышедших с последней машиной наблюдателей ООН майора Дугласа из Канады и полковника Туатоко с Фиджи. Центральным стал вопрос корреспондента газеты «Туркменская искра» Валерия Гордеева: – Майор подтверждает, что последний советский солдат покинул территорию Афганистана? – В западной части Афганистана не осталось советских солдат, – ответил Дуглас.

15.02.89. Севернее Кушки Здесь состоялся митинг, посвященный окончанию вывода войск из Афганистана. На митинге выступили: второй секретарь ЦК КПТ С. Нестеренко, генерал-майор Г. Кочкин, ветеран войны и труда Н. Корнеев, первый секретарь Тахта-Базарского райкома комсомола Ч. Кулиев, мать солдата И. Хеб, сержант Н. Щербаков, полковник В. Андреев. Всех военнослужащих накормили вкусным обедом, после чего подразделения отправили к местам расформирования. И в это время прекратился снег. Как будто его специально кто-то включил на период церемонии вывода войск.

16.02.89. Севернее Кушки С боевого вертолета снимают закопченный цилиндр кассеты неуправляемых ракет. Увидевший это подполковник медицинской службы Г. Могильницкий сказал товарищам: – Смотрите, снимают боевое вооружение... Кончилась война! Все мы тогда думали, что война и в самом деле кончилась. Кто ж мог предположить, что впереди нас еще ждут Карабах, Абхазия, Приднестровье, Косово, Таджикистан, Дагестан и самая больная наша точка, Чечня. И практически всюду сойдутся лицом к лицу люди, которые «за речкой» сражались вместе, помогая друг другу, рискуя друг ради друга жизнью... Парадоксы истории! Николай БОГУНОВ

 

Из воспоминаний О.В. Кривопалов                     Вывод 5 мсд из Афганистана

 ПРИКАЗ Министра обороны СССР По личному составу № 0841 8 августа 1988года г. Москва Назначить: Подполковника Кривопалова Олега Владимировича – начальником отдела пропаганды и агитации – заместителем начальника политотдела 40-й армии, освободив его от должности начальника политического отдела 15-й отдельной бригады специального назначения. Министр обороны СССР Генерал армии Д.Язов                Вывод войск на Западном направлении осуществлялся двумя методами: по воздуху (перевезено - 5142 человека) и наземным путем (6986 чел.) 10 колоннами из 4 гарнизонов (Шинданд, Адраскан, Герат, Турагунди).            Всего выводилось 49 частей, общей численностью 11907 человек, 2016 единиц боевой техники, 45 боевых самолетов. Вывод осуществлялся по одному маршруту Шинданд – Турагунди, своим ходом. Для обеспечения организованного вывода войск была сформирована оперативная группа штаба 40 ОА, в количестве 31 человека от оперативного отдела, разведотдела, политотдела, управления вооружения, управления тыла, управления ВВС. Ее возглавлял генерал-майор Пищев Н.П. Оставшуюся группировку советских войск представляли: 5 мсд, которой командовал полковник В.В.Андреев, начальник политотдела полковник Чистяков Г.И. - 274 оапиб (авиаполк на самолетах Миг-27) командир подполковник В.В.Маркелов, начполитотдела полка подполковник А.И.Бесчеревных; - звено апиб (на Миг - 23) командир майор Савкин С.В.; - звено ошап (на самолетах СУ-25) командир подполковник Сушкин Ю.Л.; - 302 овэ командир эскадрильи подполковник Емелин С.К.; - 13560 обо (батальон охраны) командир майор Нурмухамедов Т.Х., замполит майор Палкин С.Н.; - обмо майор Бунин В.О., замполит майор Кушнарев А.И.; - 1770 орвб командир подполковник ЗариповР.Г., замполит капитан Тарковский В.А.; - отдельный медбатальон командир подполковник Мищенко В.И., замполит майор Тараненко И.Н.; - военный госпиталь, начальник подполковник Халиков Ю.Н., замполит майор Кушнарев А.И.; - 1377 оиптд, командир подполковник Дроздов В.А., замполит майор Башкиров С.И.; - 650 орб командир подполковник Мауренко Н.Н., замполит капитан Воронин В.И.; - 371 мсп подполковника Ликомцева В.С., замполит подполковник Турлаков А.А.; -  ООКГБ начальник подполковник Мусаханов Ж.С; - 101 мсп, где замполитом был подполковник Маслов М.И.; - 1060 ап, где замполитом был выпускник СВВПТАУ подполковник Зыбин Е.А. 388 обс; 1496 оавтб; 105 оавтб; 1461 ортб; 1472 впк и другие.          Следует отметить, что в ходе подготовки и вывода частей Западного направления оперативной группе и командованию частей пришлось решать ряд ответственных задач, не предусмотренных планом командующего армией. Так, с 20.01. по 4.02.89 г. – разведбату 5 дивизии, совместно с оперативной группой армии и ВВС, пришлось оказывать помощь в принятии и разгрузке, охране имущества, боеприпасов, грузов для государственных органов власти в провинции Кандагар. (Об этом см. подробно в главе «Операция «Воздушный мост»). Всего было десантировано на аэродром Кандагара: 129 человек, из них 34 офицера, 3 прапорщика, 92 солдата и сержанта. Особенностью операции являлась большая активность авиации, оторванность десантированной группы 650 ОРБ от основных сил дивизии, самостоятельные действия личного состава разведподразделений в составе малых групп по всему периметру аэродрома, с целью охраны подступов к аэродрому, приему и распределению материальных средств и координации действий с командованием 2АК ВС Афганистана. В ходе операции особо отличились: командиры генерал-майор Н.Пищев, полковник А.Дружинин, подполковники Мауренко А.И., Чесаков А.И., старшие лейтенанты Лазоренко А.А., Извеков А.В., а также политработники подполковник С.В.Громов, старшие лейтенанты Шебеко С.А., Дыба В.В., младший сержант Саидмуратов Х.Э.. По приказу командующего 40ОА все 129 военнослужащих «кандагарского десанта» были представлены к награждению орденами и медалями.          29 января для обеспечения безопасности при выводе основной группировки на блоки выделено дополнительно 818 человек из батальонов 371 и 101 мотострелковых полков. Одновременно сложнейшей задачей стала передача сторожевых застав и сторожевых постов афганской стороне. В зоне ответственности 5 мсд их было 163 (45 застав и 118 постов), в режимных зонах Шинданд, Герат, Турагунди их количество составляло 137 (соответственно 28 застав, 109 постов). На самом маршруте движения колонн 17 застав и 9 постов. Согласно приказу и временному графику наши подразделения сдавали заставы и посты афганским военнослужащим со всем вооружением. Часто это играло негативную роль. Припоминаю, как ночью с 29 на 30 моджахеды подвергли обстрелу обширную территорию мест дислокации 5 мотострелковой дивизии. При этом, как показало расследование, обстрел осуществлялся из наших гаубиц Д-30, которые накануне были переданы афганским войскам. Никаких серьезных мер воздействия мы предпринять не могли, так как были заняты подготовкой к выводу, и, выполняя решение вышестоящего командования продолжали и далее вооружать «зеленых». После этого обстрела, утром 30.01. по актам были переданы афганцам еще 10 сторожевых застав.         К вечеру этого же дня, из Кушки преодолев перевал Рабати – Мирза, на котором в этот день был сильный ветер при температуре -7 градусов, снегопад и гололед, пришла автоколонна 424-го оавтб (автобатальон) в/ч пп 19920 полковника Геннадия Рудометова. Ко мне пришел его замполит майор Владимир Юдаев и доложил: - Благополучно доставлены 543 тонны авиационных боеприпасов для Шиндандской авиабазы афганских ВВС. Во время марша особо отличился старший колонны замполит автотранспортной роты батальона капитан Баяндин. - Владимир Алексеевич, а Баяндина не Василием Николаевичем зовут? - Василием. Он из десантников, - ответил тот. - Это мой бывший замполит 154 отряда. До января 1988 года девять месяцев прослужил в Джелалабаде. Как он сейчас служит? - спросил я. - У нас с командиром батальона о нем очень хорошее мнение. Боевой офицер, правда, немножко резкий и развязный в поведении. Но смелый мужик, я был бы рад, если бы таких офицеров у нас было побольше. - Он оказался жертвой антиалкогольной компании, – пояснил я Юдаеву, - Будучи в командировке в Кабуле встретился с друзьями и за товарищеским ужином крепко выпил. В нетрезвом виде набил физиономию одному законченному негодяю, а когда тот привел в модуль военный патруль, то вытащил пистолет «Стечкина» и чуть не застрелил пострадавшего. Утром приказом командующего армией Баяндина сняли с должности. Мы еле уговорили начальника штаба генерала Грекова, чтобы парня в Союз не отправляли, а назначили с понижением в Афгане... Я не знал, что он у вас служит. Передайте ему привет от меня. - А еще у нас недавно вручена медаль «За отвагу» капитану Голубеву вашему бывшему замполиту роты из Асадабадского батальона, - сказал Юдаев, - будет минута, постараюсь организовать для вас встречу с ними. - На перевале условия просто адские, как пойдет основная колонна, не знаю. Нас это очень беспокоит, - сказал на прощание замполит батальона.

       Для обеспечения войск на период с 1 по 8 февраля в районе перевала был развернут сборный пункт поврежденных машин (СППМ) от в/ч пп 93986. Начальник пункта капитан Роман Керницкий и начальник эвакогруппы старший лейтенант Юрий Михалевич со своими подчиненными с задачей справились, проявив личное мужество и высокий уровень профессионализма. За указанный период они оказали техническую помощь и отбуксировали через перевал более 80 автомобилей и бронесредств. Настоящими героями, уходящими с перевала последними, были солдаты и сержанты эвакогруппы, назову их поименно: - Старший сержант Хамитов Сергей Фавильевич, татарин. Водитель Маза-537, в течение трех суток без сна и отдыха ремонтировал поврежденный танковый тягач и восстановил его для работы. - Рядовой такелажник с громкой русской фамилией Теркин Василий Иванович отказался от госпитализации в связи с болезнью гепатитом до полного выполнения задач эвакогруппой. Так и проработал все это время с посеченным снежной крупой лицом, помороженными конечностями и температурой. - Украинец рядовой Гусачинский Виталий Яковлевич, водитель Маза-537, попал под обстрел мятежниками в минуты загрузки на платформу танка. Проявив хладнокровие и выдержку, не поддался панике и выполнил задачу. - Таджик рядовой Хасанов Исмаил Абдуллаевич, водитель БТС. В течение всех восьми суток находился на самом перевале и обеспечивал буксировку застрявшего транспорта. - Такелажник, немногословный литовец Алексеюс Сигитас Броневич, продемонстрировал пример добросовестного отношения к порученному делу. Он лично погрузил и оттранспортировал за перевал более 50 машин.         Помимо погоды нервозную обстановку создавали и регулярные происки оппозиции. 6 февраля около 11.30 южнее Герата в районе элеватора (уезд Гузора) 2 разведывательная рота под командованием старшего лейтенанта А.Лазоренко подверглась обстрелу реактивными снарядами и стрелковым оружием. В ходе боя отличились ст.сержант А.Скрыга, рядовые А.Пилипенко, Ю.Жовнерик. 8 февраля в 9.50 в 2 км. севернее Герата шестью снарядами была обстреляна огневая позиция 2 батареи 101 мсп. Ранение получил комбат капитан Листовский А.К.        Почти у самой советско-афганской границы (в 15 км южнее Турагунди) была обстреляна колонна тыла в/ч пп 51883. В ходе боя топливозаправщик Урал-4320 (водитель рядовой Болиев Ильхон) получил повреждения переднего колеса и лобового стекла. Раненый солдат увеличил скорость, включил подкачку воздухом пробитого колеса и вывел машину из под обстрела.       Происходили и нелепые случаи, характерные для того времени. Как я уже писал, вывод колонн сопровождался не только наблюдателями от ООН, но и представителями средств массовой информации. В частности, в этом районе работали советские журналисты Виктор Верстаков и Петр Силантьев, а также из американской компании NBC Артур Кент, операторы Стивен О Нил, Энтони Купер и продюссер Кевин Бишон. Их группа 10 февраля пересекла госграницу с машинами трубопроводного батальона и неожиданно была подвергнуты тщательному досмотру. К великой радости туркменских таможенников у Энтони Купера были обнаружены и изьяты 800 советских рублей купюрами по 50 рублей. Вот уж было шуму то - контрабанда! Хотя эти деньги нельзя было считать очень крупной суммой, эта сумма равна трехмесячному денежному содержанию советского подполковника того времени. А журналист поменял свои зеленые на расходы в Кушке. То есть, это выявление не оказалось крупной удачей, но продемонстрировало, что таможня бдит службу. В основном же спецслужбы, пограничники и таможня специализировались на изъятии трофейного оружия. Я припоминаю особенно громкий скандал подобного плана, разразившийся в августе 1988 года на Кушке, когда у командира 70 омсбр, и начальника политотдела бригады (кстати, моего однокашника по СВВПТАУ Эполетова) в ходе досмотра обнаружили трофейные пистолет и револьвер.        В феврале началась интенсивная переброска войск на территорию СССР.         Свой 39-й день рождения, я отмечал в хлопотах подготовки и выводу колонны в 235 единиц техники. На строевой смотр личного состава убывающей части приехал крупный чиновник – член военного совета – начальник ПУ войск южного направления генерал-лейтенант Кочкин Г.В. Во время знакомства с личным составом с его стороны произошла нелепейшая выходка, которую запомнили многие. Обходя строй, генерал вдруг начал бранить сопровождающего полковника командира части: - Вы совершенно не готовы к маршу! Смотрите, у солдат даже каски не покрашены! - Какой бред? – схватились мы за головы, - и каски, и оружие, и обмундирование у солдат и офицеров - все имело потрепанный и поцарапанный, не раз, порванный и перештопанный вид. Но ведь это не парадная рота, а боевая часть, кстати сказать, впервые собравшаяся в таком количестве после передачи застав и постов, которые они занимали всю афганскую войну.       Ситуацию спас генерал Захаров, который вмешался в разговор и вместе с командиром дивизии увел ворчливого проверяющего в штаб соединения. - Это же надо, как он далеко находится от народа? – отреагировал на замечание генерала выпускник СВВПТАУ подполковник Валерий Анатольевич Кудрявцев. – Вместо того, чтобы воодушевить бойцов, поднять настроение и пожелать удачного марша, какие-то нелепые ефрейторские придирки… Крики и ругань. Стыдно. Еще так же себя ведет командующий войсками Южного направления генерал армии Зайцев. -  Что им делать в Баку нечего? -  Чего они ведут себя так в войсках?      Я вспомнил Зайцева – высокий и крепкий, в камуфлированном комбинезоне с непременной золотой звездой на груди, он не гнушался вмешиваться даже в мелкие дела.     Справедливо об этом говорил Громов: - Многие из прилетающих в ДРА военачальников интересовались лишь размещением частей, питанием и тому подобными вопросами. Кое-кто из них никогда не принимал участия в реальном бою. Поэтому свое время пребывания в Афганистане они нередко посвящали проверкам заправки солдатских кроватей, тумбочек и наличию тапочек. Если же они появлялись в районе боевых действий, да и то лишь на несколько часов, то интересовались, почему отсутствует громкоговорящая связь между руководителем боевых действий и командиром батальона или артдивизиона и тому подобное. Одно дело, когда они, находясь в Союзе, проводили показные занятия или учения. У них там стояли полированные столы, дорожки были аккуратно посыпаны песком, солдаты ходили в выстиранной и тщательно выглаженной форме. В Афганистане же был другой интерьер.       Поэтому меня нередко смущали те вопросы, которые задавали прилетавшие военачальники….       Неудивительно, что, как показало время, в результате подобных действий начальников «не воевавшего» поколения в выведенных частях на территорию СССР, или в частях принявших военнослужащих «афганцев», стали создаваться очаги взаимной нетерпимости, регистрироваться отдельные нелепые случаи неадекватного поведения военнослужащих. Лучшими вариантами из которых были массовое увольнение в запас. А спектр побудительных причин, толкающих военнослужащих на решительные действия, вплоть до сведения счетов с жизнью оказался достаточно широким. Это и личные проблемы, и трудности адаптационного периода, и неудовлетворенность условиями службы, а порой и притеснения со стороны сослуживцев и начальников. Характерно, что высоким оказался процент таких случаев в среде младших офицеров. Здесь явно просматривались психические отклонения: неярко выраженная неврастения, психопатия. Находясь в обычной боевой среде, человек привык и жил без всяких обострений, а в условиях тяжелейших испытаний мирного «демобилизационного» периода происходили сбои. Трудности вывода оказались серьезным психологическим стрессом, который смогли выдержать не все. Вроде бы радостное событие – возвращение на Родину, а у отдельных лиц психическая реакция на событие оказалась неадекватная. Очень жаль этих молодых людей, ставших последними жертвами той войны.      Не покраску касок и порядок в тумбочках надо было проверять нашим военачальникам, а подумать о реабилитационных мероприятиях.       Умершие на Родине в мартиролог Афганской войны не попали...      Итак, 2 февраля, первая колонна из Шинданда вышла к границе и пересекла ее в районе г. Кушка. С ней по приказу генерала Пищева убыли в Турагунди и первые 7 офицеров оперативной группы.      На 5 февраля 1989 года из Шиндадской группировки самолетами были отправлены в СССР 5142 человека. А к утру 6 февраля весь воздушный эшелон Шиндандской авиабазы вылетел в Союз на аэродромы Калай-мор, Мары и Ташкент. Наших летчиков в этом районе больше не было. До 12 числа основная наземная группировка передислоцировалась на север.      12 - один день - вывода войск не осуществлялось.       К этому времени на броне артиллерийского полка я завершил свой последний марш по заснеженному Афганистану в Турагунди. Всю дорогу я сидел в люке старшего машины, и на своей шкуре испытал все «прелести» зимнего выхода войск. В районе перевала наша колонна была обстреляна, и убили одного солдата (к сожалению, я забыл его фамилию).      В Турагунди, товарищи, приехавшие раньше нас, подготовили нам места для ночлега и главное - баню. Мой однокашник по училищу, замполит артиллерийского полка подполковник Евгений Алексеевич Зыбин взял шефство над моим бытом и обеспечил продуктами и чистым бельем. В тех условиях это братское внимание много значило.      13 вышел 3 батальон 101 мсп из Герата. 14 февраля пересекли границу тыловые части и перевальная база. На ночь остались только два батальона 2 мсб 371 мсп и 650 орб.       Приближался последний день войны!       …В последнюю ночь на 15 февраля 1989 года погода испортилась окончательно - разыгралась сильная метель. Остро врезалась в память совершенно заиндевевшая овчарка, сидевшая на броне одного из БМП между передними люками. Ни ветер, ни мороз не могли согнать ее внутрь машины. Она была на службе, она была на посту.          Так вот этих, в прямом смысле, фронтовых друзей бойцам приходилось оставлять на границе, на ее афганской стороне. Таковы были суровые правила пограничного карантина. Брошенных же на афганской земле собак ждала верная гибель. Причем очень скорая. Дело в том, что афганцы ненавидели наших собак. Те отвечали им взаимностью, издалека чуя специфический запах тела и одежды, готовы были разорвать каждого в клочья. И вот теперь у границы афганцы безжалостно убивали из автоматов оставленных нами верных псов. Их предсмертный вой был укором нам. Тогда я ощутил впервые обескураживающее чувство подлого предательства. Теперь оно не покидает меня все эти годы, но тогда пришло впервые. Неужели ничего нельзя было сделать, позаботиться заранее о наличии ветеринаров на границе, специального контроля и т.д.? Насколько мне известно, только командир 177 отряда спецназ подполковник Анатолий Блажко сохранил своего пса, спрятав внутрь машины, и, пользуясь привилегией последнего боевого охранения полевого штаба Б.Громова, сумел незаметно вывезти его в Союз и отправить в Самарканд, к своим родителям.       В последней ночной вакханалии нарастающей злобы на нас и страха перед моджахедами, которые уже подошли к Шинданду, Герату и Турагунди, буквально на наших плечах, афганские солдаты палили из всех видов оружия. Наблюдая за тем, что творилось, я уже тогда начал понимать, - ничего и никому не было нужно. Никому не нужны были судьбы афганских солдат, так же, как потом никому оказались ненужными судьбы наших солдат и офицеров, прошедших Афганистан. И началось это именно тогда, в последние дни и часы той войны. Помню, как равнодушно раздавались солдатам и офицерам памятные часы от министра обороны...      А последние боевые награды?      Даже члену военного совета армии генералу Захарову так и не вручили орден Красной Звезды. Через девять лет (!), после его раннего ухода из жизни, семью боевого комиссара стали «искать», для того, чтобы вручить запоздалую награду от Президента СССР…      А в тот день, на рассвете 15 февраля 1989-го, мы, как будто, предчувствовали, что вступаем в темную полосу истории. Прозвучала команда: «Заводи», - махнули флажками регулировщики, открылся шлагбаум, и головная машина, в люке которой под развернутым Боевым Знаменем стоял замкомандующего 40 общевойсковой армии генерал-майор Н.Пищев, въехала… Последним в колонне советских войск, как и положено, выходил наш 650 отдельный разведывательный батальон. На небольшой территории Кушкинской таможни собралась большая группа советских и иностранных журналистов для того, чтобы запечатлеть этот, действительно, исторический момент. Но кино и фотосъемки разведчиков не удались. Был такой сильный снегопад, необычный для этих мест, что даже прекрасная японская видеотехника не смогла качественно заснять выход последней колонны.       Да для нас это было и не самое важное... Так в долгожданную среду 15 февраля 1989 года закончилась для нас эта война. Формально закончилась, для истории. На митинге в Кушке, что состоялся на вертолетодроме, выступили: начальник штаба дивизии подполковник Владимир Валентинович Варенников; замкомвзвода минометной батареи 371 мсп старший сержант Николай Щербина, представленный к ордену Красной Звезды; отец водителя комендантской роты А.Слепцова подполковник запаса Слепцов Виталий Стефанович, приехавший из дома встретить своего ребенка.      Поздним вечером, уже в Кушке, мы собрались за товарищеским столом, который ломился от вскрытых банок тушенки и различных паштетов, что заранее подготовил политотделец подполковник Смолка, разлили в кружки водку. Выпили за то, что остались живы, помянули погибших товарищей. Мы пили и не пьянели. Не верилось, что завтра разлетимся в разные стороны навсегда.      Я сердечно поблагодарил своих коллег за службу и сказал: - Мне кажется, мы будем вспоминать эти годы, как лучшие в нашей жизни!      Потом я не раз слышал что-то подобное и от многих. Ведь это было время, когда каждый из нас чувствовал свою незаменимость, нужность Родине и товарищам.      17 февраля глубокой ночью я прилетел на военном самолете АН-12 в Ташкент. На аэродроме было очень холодно, хотя в столице Узбекистана снега, как в Кушке, не было. Взвалив на плечи свою парашютную сумку с нехитрым скарбом, я смело сошел по трапу на родную узбекскую землю. В Ташкенте и Чирчике меня ждали встречи с друзьями: со Старовым, Муратовым и Серзиным. Впереди была встреча с любимыми и дорогими людьми.       В Пулково, в толпе ожидающих меня дорогих людей смотрели прекрасные глаза моей подруги Галины, держащей в руках громадный букет красных гвоздик. «Аленький, вот ты, наконец-то, и вернулся!» - услышал я от нее.       Рядом с ней стоял стройный офицер Виктор Дмитриевич Грушко, мой верный и преданный дальневосточный друг. Так распорядилась история и судьба, что он провожал меня в Афганистан в Москве. Он и встречал из Афганистана, на этот раз в Питере!       На душе было радостно от чувства исполненного долга и одновременно тревожно от мысли, - что же ждет впереди?       А впереди нас ждала новая и, как оказалось, совсем не мирная жизнь. Особенно это касалось офицеров, ибо почти все солдаты, прошедшие войну, были уволены в запас к лету 1989 года. Не прошло и десяти месяцев, как в январе 1990 года отряд родной 15-й Чирчикской обрСпН вновь ушел на войну, но уже на территории СССР. Разведчикам поручили осуществлять блокирование и охрану коммуникаций в Азербайджане, охваченном национальной ненавистью.       Снова пули летели в тех, кто думал, что навсегда забудет их свист после афганской войны, в тех, кого так неласково встретил Союз эпохи «демократических преобразований».       Наверняка, покидая Афганистан, они не могли себе представить, что в них снова будут стрелять, и что до их ушей вновь долетит клич джихада. А полковнику Анатолию Блажко выпадет судьбой вынести со своими разведчиками 2 обрСпН еще две войны на Северном Кавказе, которая длится, будет столько же, сколько шла афганская война…       Несмотря на прожитые после этого годы, и то, что афганская эпопея навсегда ушла в историю, в наших сердцах и жизнях она продолжается до сих пор…

 

В дивизии награждено орденами и медалями 12 825 чел. Удостоены звания Героя Советского Союза четыре человека (101 мсп – 3, 371 мсп - 1).

Использованы материалы сайта: http://www.afgan1979 Черный тюльпан: Книга Памяти: Афганистан (1979 - 1989). - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2000. - 346 с., публикации: Александра Олийника, Бориса Всеволодовича Громова, Николая Богунова.